Что есть счастье
Архиепископ Нафанаил (Львов, 1906-1985
).Л
юди, поздравляя друг друга с Новым годом, да и в других случаях, желают друг другу счастья. Но что такое счастье? Как определить его?Представление о счастье обычного цивилизованного человека очень далеко ушло от примитивного представления готтентотов: счастье — это, когда я захвачу побольше имущества моего ближнего, а несчастье — это, когда мое имущество кто-нибудь у меня похитит.
Между тем, даже оставляя в стороне моральную сторону такого представления, оно в корне неверно и по существу: сколько бы не захватили мы имущества, власти, славы, наслаждений — счастливы мы не будем. Материальные предметы не могут принести подлинного счастья, а лишь пресыщение
taedium vitae, после которого человека одолевает тоска, еще большая прежней.Интересно отметить, что слово
"счастье" — "тихи," очень редко встречается в священном Писании, в Новом Завете — ни разу. Это слово слишком произвольное, не точное, само по себе ничего не значащее. Вместо него Святое Писание употребляет другое слово, более ясное, конкретное, указывающее на содержание счастья, слово "радость" — "хара."О радости говорит Христос:
"Моя радость в вас пребудет, и радость ваша будет совершенна," — указывая и на источник этой радости: "Если заповеди Мои соблюдете, пребудете в любви Моей, как и Я соблюл заповеди Отца Моего и пребываю в Его любви" (Ин. 15:10-11).Вот оно, разрешение векового вопроса. Вот оно, истинное счастье, истинная радость — в любви Божией, в пребывании с Ним.
Это совершенно ясно подтверждает и святой апостол Павел, говоря:
"Царство Божие — не пища и питие, но праведность, и мир, и радость во Святом Духе" (Рим. 14:17).“И радости этой никто не отнимет" (Ин. 16:22), никто и ничто: ни муки, ни лишения, ни изгнание, ни самая смерть.
Это хорошо знали и знают только люди, своей жизнью показывающие, что они разрешили вековечный вопрос человечества и нашедшие счастье, — христианские праведники, Божии угодники древних и новых времен.
Их пример является загадкой для прочих людей.
Почему эти люди так радостны? — вопрос, который задавали не только древние римские язычники о современных им христианах. Этот вопрос в той или другой форме звучит и ныне, из уст новых язычников, наших современников, в значительной свое части формально еще именующихся христианами.
Очень распространен ответ на этот вопрос, внушаемый нам различными сентиментально-романическими западноевропейскими представлениями, что-де древний мир ничего не знал о жизни за гробом, потому люди боялись смерти, а христиане принесли благую весть о том, что за гробом существует жизнь, что Христос всех искупил, всех простил, всем обещал воскресение, вечную жизнь и райское блаженство.
Ответ этот в той или другой форме очень распространен, но он совершенно не точен.
Дело в том, что Христос совсем не обещал райского блаженства. Очень часто из уст Христовых звучит страшное предостережение: "будет плач и скрежет зубов" (Мф. 24:51), "идите от Меня проклятии в огонь вечный, уготованный дьяволу и ангелам его" (Мф. 25:41), "пойдут сии в муку вечную" (Мф. 25:46).
Больше того, апостол Петр, говоря о страшной опасности вечной муки, нависшей над нами, напоминает, если праведник едва спасается, то нечестивый и грешный, где явится (1 Пет. 4:18).
Среди либерально-настроенных христиан очень распространено идущее из протестантских кругов мнение о том, что мрачное представление о загробной участи и трудности дела спасения — есть продукт позднейшего времени "мрачных безрадостных аскетов-иноков," а что в древние первохристианские времена царило "светлое настроение, сознание своей спасенности самым фактом веры во Христа."
Думающие так создают себе собственное христианство, не имеющее оснований и подтверждений ни в Евангелии, ни в посланиях апостольских, ни в свидетельствах древнехристианской истории.
Прочтите первохристианскую книгу
"Пастырь" Ермы, писателя 1-го века, и вы увидите, как требовательны были первые христиане к себе и к другим в вопросе спасения души, как ясно представляли они, что малейший намек на нравственную нечистоту ставит человека перед опасностью вечной гибели. Пафосом страшных слов церковного песнопения — "безмерна есть блудно-живущим мука" — напоена эта книга.Еще ярче это сознавалось в отношении чистоты веры и верности Церкви.
Таким образом, христианское мировоззрение может показаться гораздо менее светлым, чем даже языческое мировоззрение. Тут загробное
"царство теней," ведущих какой-то смутный образ жизни, о котором, в конце концов, можно создавать при желании самые разнообразные представления. Есть даже "Елисейские поля" — царство блаженных, достижимое сравнительно легко. В крайнем случае, как самое мрачное, представление о небытии, о полном уничтожении после смерти. Но "я не страдал до моего появления на свет, следовательно, не буду страдать и после ухода из него, " — говорит Сократ.Сравните с этим страшную картину вечных мук, вечного ада, и вы увидите, что либеральный взгляд на причины радостности первых христиан в корне ошибочны.
И тем не менее радостность христианская и была, и есть.
Она ярко сияет с каждой строки житий мучеников, подвижников и тихо светится в жизни иноков, в жизни христианских семейств. Собственно, только она одна заслуживает по-настоящему этого названия. И чем более духовен человек, тем ярче и совершеннее его радость. Эта радость, эта светлость мировоззрения не покидала первых христиан и среди мук, и у порога смерти.
В чем же разгадка ее?
Конечно, в вере. Но не в такой вере, какою ее понимают протестанты. Не в формальной, безжизненной, лишенной подвига вере (ведь и
"бесы веруют и трепещут"), а в вере животворной, действенной, которая хранится в чистом сердце и согревается благодатью Божией, в вере, горящей любовью к Богу и укрепляющей надежду на Него.Правильно сказал один современный церковный писатель:
"Мало верить в Бога, надо еще и верить Богу."“Сами себя и друг друга и весь живот
[жизнь] наш Христу Богу предадим." Вот это полное, доверчивое, сыновнее предание себя в руки Божии, оно-то и открывало и открывает двери истинной радости, истинного счастья.Если христианин доверяет Богу, то он готов
все принять от руки Его: рай или ад, муки или блаженство, ибо знает, что Бог бесконечно добр. Когда Он наказывает нас, то ради нашей же пользы. Он настолько любит нас, что и небо и землю перевернет, чтобы спасти нас. Он не предаст нас не для каких, хотя бы самых высших целей, а непременно спасет, если будет к тому хотя бы самая малейшая возможность.“От гнева Божия можно бежать только к Божией милости,
" — учил блаженный Августин.Верующему христианину не следует бояться смерти, как не боялись ее многие подвижники и мученики. И в такой безбоязненности не будет беспечности и небрежения к своему спасению, ибо страх Божий, который есть начало премудрости, освобождает его от животного страха.
При таком настроении радость и свет прочно водворяются в сердце христианина, мраку нет места: мир — необозримая вселенная, — принадлежит моему Богу, ничто от самомалейшего до величайшего в этой вселенной не может совершиться без Его попущения, а Он любит меня безмерно. Еще здесь, на земле, дает мне вступить в пределы Своего Царства — в Свою святую Церковь. Он никогда не изгонит меня из этого Царства, если только я не изменю Ему. Больше того, если я и паду, Он снова подымет меня, как только я опомнюсь и принесу слезу покаяния. Поэтому все дело моего спасения и спасения моих близких, как и всех людей, я вверяю в руки Божии.
Смерть не страшна: она побеждена Христом. Ад же и муки вечные уготованы лишь тем, кто сознательно и по собственной воле отвернулся от Бога, кто мрак греха предпочел свету Его любви.
Верующим же уготованы радость и вечное блаженство:
"Не видел того глаз, не слышало ухо, и не приходило то на сердце человеку, что приготовил Бог любящим Его" (1 Кор. 2:9).Да даст же всем нам Всемилостивый Господь стяжать полное доверие к Нему. Господи, обнови нас, молящихся Тебе!
Миссионерский Листок
# 51bИздательство храма Покрова Пресвятой Богородицы
Holy Protection Russian Orthodox Church
Редактор: епископ Александр (Милеант
).(Happy_r.doc, 05-25-99).